Елизавета Васильевна Тистрова, тёща Ленина

Семья вождя мирового пролетариата, как известно, была немногочисленна: единственная супруга его, Надежда Константиновна, так и не подарила ему наследника.

Но многие годы в тени истории оставалась еще одна женщина, которая имела самое непосредственное отношение к семье Ленина и, сама того не зная, сыграла важную роль в свершении «Великого дела Октябрьской революции».

Кто знает, как повернулся бы ход истории, если бы у Ленина не было тещи…

Елизавета Васильевна Тистрова имела дворянское происхождение, чего никогда и не скрывала Надежда Константиновна, не забывая добавлять, что это никак не отражалось на достатке ее семьи.

Отцом Елизаветы Васильевны был горный инженер – Василий Иванович Тистров, матерью – Александра Гавриловна Фролова, внучка управляющего одним из крупнейших алтайских рудников в Змеиногорске.

Удачная женитьба и хорошее образование позволили сделать Василию Ивановичу хороший карьерный старт. Он работал управляющим заводами и рудниками Салаирского округа, а в 1840-х гг. исполнял обязанности управляющего Сузунским медеплавильным заводом и монетным двором.

Но смерть супруги в 1845 году подкосила его: обострилось давнее заболевание и начальство, не желая продлять очередной отпуск для лечения, отправило Тистрова в отставку. Он остался с 9-ю детьми на руках и годовой пенсией в 172 серебряных рубля.

В то время это означало одно – нищета. Одной лишь милости удалось доиться бывшему управляющему от государства – детей его устроили в пансионаты на казенное обеспечение. Так младшая дочь Елизавета попала столицу – в знаменитый Институт Благородных девиц.

По воспоминаниям Надежды Константиновны, мать ее, имея явную склонность к наукам, не отличалась при этом примерным поведением: всячески заступалась за своих подруг перед учителями, боролась с несправедливостью – словом, характер имела прямолинейный и независимый.

По окончании Института Елизавету пригласили работать гувернанткой в семью богатого помещика в Виленской губернии. Она была юна, хороша собой и образована – в поклонниках недостатка не было. Но она выбирала самого перспективного и, как ей показалось, нашла. Константин Игнатьевич Крупский – хоть и не богатый, но дворянин, получил военное образование и подавал весьма неплохие надежды в плане карьерного роста.

Молодая семья Крупских поначалу действительно уверенно стояла на ногах: Константин окончил Военно-юридическую академию в Петербурге, получил назначение на должность военного начальника в Гроецкий уезд (Польша).

Родилась дочка, которую родители назвали Надеждой. Но после очередного бунта польского населения карьера Крупского пошла под откос: его сняли с поста с жесткой формулировкой «запретить впредь занимать государственные должности».

Точные причины произошедшего неизвестны, в литературе лишь упоминается о «сочувственных настроениях, которые высказывал военачальник восставшим». Спустя несколько лет, благодаря содействию старшего брата Константину все же удастся оправдаться и получить через Сенат денежную компенсацию – 11 тысяч золотых.

Но несчастья семьи Крупских на этом не заканчивались: Константин заболел чахоткой, стал увядать на глазах и в 1881 году его не стало.

Как вдове госслужащего, Елизавете Васильевне назначили пожизненную пенсию, которую она исправно получала, даже находясь за границей. Судьба дочери очень ее заботила: мужским вниманием та с юности не пользовалась, да и сама романтичными настроениями вовсе не отличалась.

Поэтому, когда встал вопрос о венчании с Ульяновым, Елизавета дала свое благословение дочери. Она стала надежным тылом для молодой семьи: жила с ними в ссылках и эмиграции, и Ленину приходилось, вопреки своей привычке, подыскивать жилье с дополнительной комнатой – для тещи.

Но, судя по описаниям их ссыльной жизни, Ильичу грех было жаловаться на Елизавету Васильевну: в отличие от дочери, она была прекрасной хозяйкой и с готовностью взяла на себя все бытовые проблемы, полностью освободив Надежду для дела революционной борьбы. Да и в материальном плане она выступала надежным помощником Ульяновых благодаря пенсии.

В некоторых источниках упоминается, что теща вождю не давала спуску: как и полагается, попрекала его в «бездеятельности» и «неспособности обеспечить семью».

Вполне можно допустить такую вероятность – если учесть, что последние свои годы Елизавета Васильевна доживала с Ульяновыми за границей и очень тяготилась этим.

Она писала в Россию своим близким и дальним знакомым в надежде получить приглашение погостить, дабы вернуться на родину – но, увы, желающих приютить ее у себя так и не нашлось.

Поэтому претензии к зятю вполне могли иметь место, хотя вряд ли они доходили до серьезных конфликтов. Интеллигентные теща и зять всегда найдут повод для консенсуса.

Однако попрощаться с Россией Елизавете Васильевне так и не довелось: в 1915 году она обрела свой последний приют в Швейцарии, не узнав о том, что ее любимый зять стал вождем мирового пролетариата.

автор